* * *
По рю короля Джона II, в сотне ярдов от набережной Шербура, шли два стражника. В этих местах хранители королевского спокойствия ходили не меньше чем по двое, стараясь при этом все время держать одну руку поближе к висящей на поясе дубинке, а другую - к эфесу шпаги. Обыкновенный обыватель не ходит с оружием, только вот моряки - не совсем простые обыватели. Человек, имеющий в руках лишь дубинку, едва ли устоит перед противником, вооруженным абордажной саблей.
Пронизывающий ветер с Северного моря раздувал полы плащей блюстителей порядка, в желтоватом свете газовых фонарей с калильной сеткой они отбрасывали множественные тени. Тени эти как-то диковато и тревожно двигались при каждом шаге стражников.
Улицы уже почти опустели. Большинство местных жителей сидело сейчас по бистро, где ярко пылавшие в каминах угли могли согреть человека снаружи, а содержимое расставленных на стойках бутылок - изнутри. Девять дней тому назад, в канун Праздника Обрезания Господня, улицы были запружены толпами, но теперь уже окончился двенадцатый день после Рождества и пошла вторая неделя года 1964-го от Рождества Христова.
Народец поиздержался, мало кто мог наскрести себе на выпивку.
Один из стражников, который повыше, приостановился и указал куда-то вперед.
- Глянь, Роберт. У старого Жана не горит фонарь.
- Х-м-м. И ведь третий уже раз с Рождества. Не хочется мне вызывать старика в суд.
- Вот и я о том же. Давай просто зайдем к нему и нагоним побольше страху.
- Давай, - охотно согласился низенький стражник. - Но только пообещаем ему, что в следующий раз вызовем в суд. И слово сдержим, Джек.
Потускневшая вывеска над дверью являла собой грубый деревянный силуэт дельфина, выкрашенный голубой краской. "Голубой дельфин".
Стражник по имени Роберт толчком распахнул дверь и вошел, настороженно оглядываясь. Вроде все тихо. Слева, у конца длинного стола, сидят четверо, а сам старый Жан беседует у стойки бара с пятым. В первый момент все присутствующие подняли глаза на вошедших стражников, но затем сидевшие за столом вернулись к беседе, а пятый уставился в стакан.
Трактирщик, заискивающе улыбаясь, подошел к стражникам.
- Вечер добрый, - произнес он, обнажая в улыбке немногие оставшиеся зубы. - Самую малость, от простуды?
Он прекрасно понимал, что это совсем не визит вежливости.
Роберт уже держал наготове бланк повестки и карандаш.
- Жан, мы же тебя уже дважды предупреждали, - холодно ответил он. - В законе совершенно ясно сказано, что каждое заведение должно иметь стандартный газовый фонарь и что фонарь этот должен гореть от заката и до восхода. Ты все это прекрасно знаешь.
- Ну, может, ветер... - неуверенно начал трактирщик.
- Ветер? А вот я пойду сейчас вместе с тобой, и мы посмотрим, не закрыл ли случаем этот ветер газовый кран. Ну как, пойдем?
Старый Жан судорожно сглотнул.
- Наверное, я забыл. Последнее время моя память...
- Возможно, твоя память станет получше, если ты расскажешь о ней милорду маркизу в ближайший присутственный день?
- Нет, нет! Ради Бога, господин стражник! Штраф меня разорит!
Стражник повел карандашом, словно собирался заполнить повестку.
- Я укажу, пожалуй, что это нарушение - первое. Тогда штраф будет вполовину меньше.
Старый Жан даже зажмурился от ужаса и безнадежности.
- Ради Бога, господин стражник. Такое никогда не повторится. Просто я так привык, что рядом есть Поль - он же делал все, всю тяжелую работу.
Теперь мне совсем никто не помогает.
- Поль Сарто уже две недели как исчез, - ответил Роберт. - Эту отговорку я слышу третий раз.
- Господин стражник, - проникновенным голосом сказал старик. - Я больше никогда не забуду. Обещаю.
- Ладно, - Роберт закрыл свою книжечку. - Так ты даешь слово? Тогда и я даю тебе слово, что в следующий раз и слушать не стану твои оправдания.
Я вызову тебя в суд безо всяких разговоров. Ясно тебе?
- Ясно, конечно, ясно, господин стражник. Огромное спасибо! Я больше не забуду!
- Да уж, надеюсь. Иди и зажги фонарь.
Старый Жан заторопился к лестнице. Через несколько минут он верн
|
