Предварение
Четвертое письмо Эвриха Иллирия Вера, смотрителя анналов Истории
Обитаемого Мира книжного хранилища при тетрархии города Лаваланги, что в
Аррантиаде, к божественному басилевсу аррантов, Царю-Солнцу Каттону Аврелиаду,
ныне благополучно царствующему
Хвала и слава басилевсу!
Возлюбленный господин мой! По истечении долгих зимних лун, принесших
нашему острову отдохновение от жары. и длинные вечера, когда человек умудренный
может всецело отдаться страсти книгочейства и собирания знаний, счастлив
переслать тебе в Арр, нашу благословенную столицу, новую часть рукописи
Драйбена из Кешта, тщательно подготовленную мной для твоего изучения.
О, где вы, времена чудес, бесконечных страданий, пламени, смерти, вечной и
несокрушимой дружбы, благородства и низости, стремления к разрушению и жажды
созидания?! Когда я погружался в изучение свитков, донесших нашей благополучной
и сонной эпохе тяжелый запах Последней войны, я зачастую начинал сожалеть о
том, что родился не к месту и не ко времени, - моя душа, мысли и сердце
находились там, в пучинах прошлого и среди дней, когда огни пожаров полыхали
ярче солнца, вода обратилась кровью и низверглись на народы мира тысячи кар,
уготовленных богами и незримой силой, имя которой - непредсказуемая Судьба. Я
видел себя самого, сжимавшего меч, на Аласорской равнине, стоявшего у руля
парусника, несущего наиглавнейших действователей сей истории к берегам
Аррантиады, мыслеобразно созерцал поднимающиеся к небесной сфере клубы
вулканического пепла, и блазнилисъ моему глазу червоточины дымов, угольными
змеями прорезавших целомудренную девственность воздушной сини. Однако
непредугадательный случай, стечение нитей Фатума и воля Дарителя Жизни не
позволили Эвриху из Лаваланги покинуть чрево матери две сотни лет назад,
оставив для меня лишь малоинтересное: набрести при закате жизни на следы
величайшей, жуткой, но и стократ притягательной эпохи, переплетшей в незримую
связку смертоносную черноту Мрака, багровость Равновесия, серебряный блеск
Света и, как следствие, жребии бесчисленных смертных, их бытие и небытие,
кровь, слезы, потери, открытия, радости...
Все сплелось, смешалось, обратилось в невиданный со времен столетия
Черного неба конгломерат, предвосхитивший дальнейшую поступь истории.
Разрушались города, вспыхивали храмы, устои древних верований колебались,
обнажая неспособность богов к вершению чудес и руководительству над народами;
погибала в пепле старая культура, исчезали навеки богатейшие сокровища мысли и
духа, обращался прахом тысячелетний уклад. Казалось, все гибнет, полыхает,
стирается и растворяется в ядовитой кислоте Последней войны, в безумии,
порожденном жаждой крови, насилия, отмщения и прочими низменными чувствами,
вырывающимися из темнейших уголков разума, едва тот находит безнаказанность,
ибо последняя щедро даруется лишь смутными временами, эпохами торжества не
мудрого слова, но меча, огня и лжи.
...Не стану упоминать предысторию событий Последней войны и породившую ее
первопричину - Хозяина Небесной горы, существо таинственное и по сути своей
чуждое всему человеческому. Следствием, же навеваемого им кровавого морока
стало неслыханное злополучие, поразившее сердце материка Длинной Земли и часть
островов.
Благоразумный и храбрый хаган мергейтов Гурцат, сын Улбулана. с энергией,
коя, будь она направлена в сторону благочиния и счастья смертных, вполне могла
бы возродить Золотой век, обратился к разрушению, достигнув на сем
отвратительном поприще успехов дотоле невиданных. Степной полководец разделил
свое не такое уж и крупное поначалу войско на две части, первая из которых под
водительством туменчи Цурсога, вскоре получившего устрашающее прозвище
Разрушитель, рассекла шаданат Саккарем надвое, отрезав полуночные области от
полуденных, и ураганом пронеслась меж Самоцветными горами и хребтом Кух-Венан,
захватила и выжгла плодороднейшие угодья Таджаль-Саккарема - Междуречья, а
затем остановила свою тяжелую поступь на окраинах Алъбаканской пустыни. Второе
войско, по очереди разгромив две армии шада Даманхура атт-Бирдженда, вышло к
столице Полуденной державы Мельсине и после двадцатиоднодневной осады разрушило
сей замечательный град. Затем Гурцат с поистине невероятной быстротой завоевал
весь полуденный Саккарем, кроме Дангарского полуострова, защищенного самой
природой - пустынными барханами и сложнопра-ходимым горным хребтом. Обе армии
великого полководца соединились в Междуречье, и всему миру оставалось лишь
гадать, куда именно теперь направит своих бешеных нукеров хаган.
Сколь ни удивительно это прозвучит, но Гурц
|
